В конце мая редакция газеты «Гражданинъ» отправилась в Великолукский район. Проехав с Ларисой Семашко все 11 волостей (укрупненных теперь до четырёх), мы посетили большие поселки и крохотные деревни, познакомились с десятками интереснейших людей, которые охотно делились с нами своими чаяниями. Наш гид Лариса Николаевна в недавнем прошлом – первый заместитель главы администрации Великолукского района.
Мы поставили перед собой практическую задачу – понять, какие проблемы придется решать следующему главе района, которого жители будут выбирать в сентябре этого года.
Успенское: до врача как до Луны
Александра Терентьева и Светлана Рахманова встретили нас в уютной деревне Успенское. Центральная усадьба бывшего совхоза «Прогресс» когда-то могла похвастаться наличием собственной 11-летней школы и даже больницей на 45 мест. Светлана Владимировна отработала там шесть с половиной лет, после чего больницу перепрофилировали в детский приют Великолукского района.
– В феврале 2013 года приют закрыли. Было принято общее решение нашего управления соцзащиты населения. Раньше были открыты приюты в 24 районах, а потом решили сделать их по зонам – северной, южной, восточной, западной. В области четыре крупных реабилитационных центра осталось. А нас всех закрыли, – говорит Рахманова.
Когда-то в Успенском был свой фельдшерско-акушерский пункт, но в прошлом году он закрылся: у фельдшера случился инсульт, а нового не прислали.
Теперь к врачу приходится ездить в город Великие Луки. И это очень неудобно: люди едут в город, даже чтобы просто купить таблетки. Автобусы же, по словам Александры Фёдоровны, ходят всего два раза в день.
– В 7 утра выехали, домой вернулись в 7 вечера, – говорит она. – Мы просили и маршрутку, и автобус – хоть что-то. Писали в Псков, в местную администрацию – ничего.
– Радиус обслуживания достаточно велик, – добавляет Светлана Владимировна, – а автобус всего один. В прошлом был маршрут непосредственно до Успенского. А ведь в деревне около двадцати человек работает в Великих Луках. И каждый по-своему добирается: кто на личном транспорте, кто на автобусе. Мы испытываем большие затруднения.
Да еще и с дорогой тут беда, добавляют. Обещали лет десять хотя бы присыпать. Потом пришли дорожники, «стали брать с обочин песок и в эти ямки кидать, сама видела». Из инфраструктуры в Успенском остались два магазина, почта, церковь и один специалист сельской волости – «справки выдает».
В 2016 году Успенское лишилось самостоятельности как волость. На вопрос, изменилось ли что-то с тех пор, Александра Фёдоровна пожимает плечами:
– Раньше можно было главу волости найти, а теперь только раз в неделю её видишь.
– У нас чаще был сход граждан, чаще решались проблемные вопросы, – добавляет Светлана Владимировна. – А теперь только перед выборами главу района и видим.
Краснополье: главу района тут не видали
О неэффективности объединения волостей и редком появлении представителей власти знают и в деревне Краснополье. На въезде нас встречает огромное ветвистое дерево с нарисованной от руки табличкой: «Этот дуб видел Стефана Батория». Вот только видел ли этот дуб главу района?
Автор таблички – Николай Столбов. Он 24 года прожил в Эстонии, потом вернулся на землю предков. Говорит, что с 1992 года ничего здесь не изменилось – по крайней мере в лучшую сторону.
– Только переименовали волости, вот и всё, – говорит Николай Леонидович. – Главу района видел два раза: приезжал как-то на собрание один раз, а потом приезжал, когда мы ставили крест. Мы восстанавливали Успенский храм. Теперь у нас подворье Святогорского монастыря. Я служу пономарем в храме. Ну, больше некому, понимаете? Ещё давно батюшка Василий, который начал восстанавливать храм, меня благословил. Я был алтарщиком. А теперь в монастыре нет такого служащего, а есть пономарь. И глава района приезжал, ставили крест. Больше его не видел.
Николай Леонидович не ощущает никакого эффекта от работы нынешней власти. А ведь глава района, по его мнению, должен «управлять районом эффективно».
– Где-то строить, где-то работу давать. Возьмите южный район волости до Плаксина: вообще никакой работы. Нигде, никакой. В Плаксине еще сельское хозяйство немножко держится, немножко коров есть. А у нас здесь не то что конь не валялся – у нас жеребенок нигде не валялся. Земля запущена, заросла. Нам вот надо немножко дорогу подсыпать. Это вы сейчас ехали, вроде твердо, но ямки есть. А когда дождь пройдет, то эти ямки просаживаются, тогда проехать уже тяжело. Надо было подсыпать. Я не говорю, что нам надо миллионы. Хотя бы выделили 50 тысяч на песок, уже хорошо было бы!
Другая жительница Краснополья, Татьяна Сухаревич, точно так же не видит толка от объединения волостей.
– Автолавка к нам не ходит. Врачей нет. Медпункт в Успенском закрыли, – перечисляет она. – Если купить бинты или что-то такое, нам приходится ехать в город. Вчера ребенок пустышку разорвал – поехали в город вечером. Даже зеленки, йода нет. Мы сами себе делаем уколы. Было страшно вначале, а теперь привыкли. В деревне, кстати, ни одного колодца не сделали. Хотя бы один колодец на деревню, потому что много жителей в деревне!
У краснопольцев не то чтобы нет никакой веры в местное самоуправление, они просто привыкли надеяться только на себя. От чиновников, которые не слишком радуют их вниманием, хотят только одного: чтобы сделали им дороги.
– И колодец тоже. У нас немного желаний, мы же на пенсии. Какие у нас желания? – смеётся Татьяна Константиновна.
Деревня Майкино: чьи сотки?
В деревне Майкино Переслегинской волости нас ждала целая делегация. У жителей единственного здесь многоквартирного дома возникла проблема, решить которую местные власти не могут вот уже третий год.
– Я двадцать лет брала в аренду участок земли под огород, официально, каждый год оформляла и налоги платила. А потом мне отказали! – рассказывает жительница деревни Галина Григорьева. – Теперь говорят, мол, мы незаконно эту землю захватили и аренду мне оформляли тоже незаконно!
Речь идет об участке общей площадью около 60 соток, который находится ровно напротив дома. Люди получили здесь жилье в 90-е голодные годы и попросили местный колхоз отдать им заброшенное футбольное поле под огороды – всё равно площадка не использовалась много лет, поскольку заливалась водой. Колхоз «Россия» пошел навстречу и выделил около 60 соток торфопредприятию, где работали ходатайствующие. При участии представителей колхоза площадку поделили на сотки и распределили между людьми. Девять человек взяли по 4, 6, 9 соток, чтобы сажать картошку, лук, морковь и все прочее.
Они и сегодня сажают, хотя статус земли совершенно неясен.
После того как Галине Николаевне вдруг не продлили аренду, остальные забеспокоились: с чего это? Неужто у кого-то появились планы на этот кусок земли? А почему нет? Вместо болота там теперь ровная обработанная почва. До Великих Лук рукой подать – неудивительно, если сотки кому-то приглянулись.
Тогда жители Майкина решили приватизировать участки, оформить в собственность землю, которая кормит их более 20 лет. Написали заявления в волостную администрацию. И каждый получил визу: «Отказать».
– 35 лет назад, как мы приехали сюда жить, так мы распахали, разрабатывали это болото. И вдруг мы «захватчики», не можем найти концов на право собственности этой землёй! – возмущаются жители Майкино.
Волость вроде как и не против отдать людям их крохотные наделы. Но не может. Точнее, не понимает как. Оказалось, что этот кусок земли подвис в правовом вакууме.
– Эти земли – они ничьими считаются, – поясняет другая жительница Майкина Ирина Захаренко.
Как удалось выяснить людям, участок, который они обрабатывали, входил в состав земель колхоза «Россия», который превратился в АОЗТ «Великолукское». Потом все колхозные земли были поделены на паи. Входит ли в объем паев и этот участок, до сих пор неясно.
Спрашивали у главы района Сергея Петрова. Тот ничего внятного ответить не смог, попросил зайти через полгода.
– Как я по сути поняла, у них все документы собраны на эту землю, через суды отсужены эти земли, и только стоит дело за генпланом. А генплан этот делается, я не знаю, уже на протяжении двух лет, – поясняет Ирина Владимировна.
Точно же, генплан! По закону каждое муниципальное образование обязано иметь свой генеральный план. А в 2015 году губернатор Андрей Турчак продавил масштабную административную реформу – укрупнение волостей. Появились новые муниципальные образования (объединённые волости), которым теперь надо разрабатывать новый генплан.
Вот и сидит вся деревня Майкино как на иголках: отнимут огород, не отнимут?.. Как сельские жители, люди имеют право на бесплатный участок земли. По факту участки у них есть, и на большее они не претендуют – все уже в возрасте. Остается только оформить право собственности, а это уже чисто административная задача. Собственно, для этого и нужна местная власть, для этого и мы платим налоги на содержание администраций всех уровней.
Но власть в Великолукском районе свои функции реализовать, похоже, не в состоянии. Вот и обращаются люди к журналистам:
– Помогите, пожалуйста. Вы же видите, все мы простые, не олигархи, мы бывшие рабочие торфопредприятия. Не хотим быть «захватчиками» на старости лет.
Полибино и Черпесса: дом, который разрушила власть
Кто скажет, что в деревне нет жизни, пусть съездит в Полибино и поговорит с местными жителями. Их активности и интеллигентности можно только позавидовать. Слушаешь и по-хорошему удивляешься: какие настоящие, воспитанные и эрудированные люди здесь живут.
А потом удивляешься тому, как мастерски власти умудрились разрушить последний очаг культуры и объединения: речь идёт о Доме культуры в Полибине, который был закрыт в 2013 году.
Здание совсем не старое, 1985 года постройки. Стоит прямо на въезде в деревню, сейчас внутри работают ФАП и почта. Ну, как работают: по словам местных жителей, условия там не ахти – отопления и воды нет, крыша местами протекает, сотрудники во время трудового дня сидят в прямом смысле на обогревателе. Сидят и боятся сказать хоть слово, потому что тогда и ФАП, и почту просто закроют.
– А ведь нам всего-то в свое время нужны были три рулона рубероида и бочка битума, чтобы привести здание в порядок, – рассказывает Елена Ионова, – но тогдашний глава района Игорь Калашников сказал, что на всё это требуется 17 миллионов рублей.
– Посмотрите, у нас в Полибине сплошь памятники нашим районным руководителям. Сплошь! – говорит Елена Николаевна. – Каждый из них что-то закрыл. Вот здесь был детский дом, дальше были школа и садик, теперь всё это закрыто. Нынешнему главе «повезло», ему просто не осталось что закрывать.
Мы просим на коленях: ну хоть какую-то библиотеку сделайте вы нам! Ну избу-читальню, как в 1930-х годах, сделайте. Мы бабки старые, мы рады были бы этому… Мы интернетом-то не очень пользуемся. Ну ладно, электронные книжки читаем так, помаленечку, но и настоящие хочется в руках подержать.
Светлана Майорова, ещё одна жительница Полибина, вспоминает, как просила у главы волости сложить оставшиеся книги в кабинете:
– Я бы ходила и бесплатно их выдавала – нет, не разрешили, – сокрушается она. – На встрече глава района нам предложил попросить 5 миллионов из средств, направленных на реконструкцию музея. Интересно, как он себе это представляет, чтобы мы шли и просили федеральные деньги? У кого?
– Нельзя. В музей нам нельзя ходить, мы деревенские, мы некультурные, – иронизирует Елена Николаевна. – Так-то нас пускают, конечно, но посиделки там мы уже не устроим.
Она вспоминает, как пару лет назад её пригласили в музей на бал. Там она встретила местного чиновника, которому поспешила напомнить о невыполненных обещаниях.
– И я говорю: Юрий Геннадьевич, вы же обещали детскую площадку, а вместо этого библиотеку закрыли… Так вот, поверьте, с собаками искала его до конца бала, так и не нашла. И теперь как только меня видит, так куда-то растворяется.
Самое удивительное, что разрушающийся ДК всё-таки иногда открывают. На выборах, например. Правда, не обошлось без курьезов: на последних, президентских, выборах во время голосования загорелась проводка. Потом треснуло стекло.
Елена Ионова с горьким смехом вспоминает, как в день голосования в Полибино приехали наблюдатели из ОБСЕ и попросились в туалет.
– Искали они долго. Нашли. И вышли оттуда с глазами круглыми как пять копеек, – говорит Елена Николаевна. – А потом сказали: «И эти люди ещё ходят на выборы и ещё голосуют за него?»
Сами жители уже давно подобрали альтернативу клубу: здание старой совхозной столовой. Стоит без дела уже несколько лет целое одноэтажное здание. Полибинцы уверены: при желании там вполне можно оборудовать и библиотеку, и выборный участок.
– Мы ведь не просим многого: ну отремонтируйте вы эту столовую, сделайте там какой-то очажок культуры, чтобы теплился. Чтобы там можно было книги собрать. Мы соберём сами фонд! Ведь со старым знаете что сделали? Просто выкинули через окно. Весь книжный фонд, представляете? Страшно: вся культурная жизнь была вокруг этого здания у всей округи. И она теперь заглохла. Видимо, будем теперь по парку бегать, культурно развлекаться.
В нескольких десятках километрах от Полибина, в деревне под названием Черпесса можно встретить такую же активную группу людей, которые не унывают, несмотря ни на что. А причин для уныния найти можно много: например, такая же протекающая крыша в Доме культуры. Анастасия Михайлова говорит, что и ФАП здесь работает в таких же условиях, как и в Полибине.
– Здание холодное, придёшь на уколы – не раздеться. Медработник работает – одетый сидит всю зиму, – говорит она.
Жительницы Черпессы рассказывают, как давно добиваются строительства у них дороги: бывшая глава волости Нина Симанова жалуется, как изменилась жизнь после объединения.
– Это не работа, это просто издевательство над людьми. На сессию езжу – 300 рублей только на дорогу, – говорит она. – Не представляю, зачем всё это сделали, как будто какой-то вредитель где-то засел. Тем паче, что сейчас колхозов нет, совхозов нет, а проблем масса: и с водой, и с дорогами, и с мостами – и всё лежит на плечах главы волости. И главе надо решать эти вопросы. А как можно решить, как охватить это всё, если больше ста деревень?!
Нина Ивановна рассказывает, как теперь решаются вопросы, например, с вышедшим из строя водопроводом.
– Собираются всей улицей да откачивают воду. Спасибо, благодарность большая Михайлову, есть у нас такой активист: съездил на своей машине в город, на своём бензине, на свои деньги купил всё. Вот так и живём.
Гвоздово: борщевик вместо дорог
Путь в эту деревню очень живописен: по обочинам щедро растёт борщевик, местами достигающий двух, а то и трёх метров в высоту. Светлана Львова живет здесь уже год и уверяет, что если бы не зеленая напасть, приток людей в деревню был бы куда больше.
– Мы находимся в 15 километрах от города, и поверьте, есть много желающих купить здесь землю и жить, – говорит она. – Но как только люди видят эти заросли ядовитого растения, так всё желание пропадает.
С борщевиком надо бороться, уверена Светлана Михайловна, но бороться с умом. Обязательно косить во время цветения, обрабатывать химикатами.
– Когда были родители и у нас был скот, они сами косили это всё. Дед был председателем колхоза, отец был начальником вот этого самого участка. А теперь колхоза нет, и ничего не косится, – добавляет она. – Теперь я прошу местных бродяг, чтобы они косили, но два дня назад они скосили, а теперь этот борщевик снова растёт, как будто ничего не было.
Проблема, по словам Львовой, очень актуальная: уже были случаи, когда в опасные заросли попадали маленькие дети.
– Напротив нас есть деревня Мякотино, там был когда-то комплекс животноводческий, так там его просто невероятное количество: заезжаешь, и там вместо когда-то существовавшей асфальтированной дороги стоит борщевик. Как только пройдет дождь, дышать становится просто опасно.
Першино, Нагорный и Дубрава: нет воды
От Великих Лук до поселка Нагорный рукой подать. Транспортное сообщение хорошее, намекает вереница маршруток на конечной остановке. Здесь машины стоят между рейсами порой по несколько часов, хотя для отдыха водителей нет никакой инфраструктуры. Ну, вы понимаете, о чем речь…
Впрочем, главный источник канализационного запаха отнюдь не водители маршруток. В Нагорном протекают трубы канализации, причем уже второй год, рассказывает Сергей Нефёдов.
– Эти нечистоты выходят на поверхность, по ним ездят… Так вы же ехали мимо, вы запах чувствовали, наверное?
Жалобы Сергей вместе с соседями пишет регулярно – и в прокуратуру, и в управляющую организацию. Толку – ноль. Максимум, чего добились жильцы, чтобы им вычистили подвал, который несколько лет простоял залитым нечистотами.
Дом, в котором живет Сергей Нефедов, – сплошное коммунальное недоразумение. Начать с того, что в многоэтажке нет газа. По проекту газ подавался из резервуаров, закопанных в землю, но где-то в начале 90-х систему взяли и отрубили. При этом под электроплиты дом приспособлен не был: нет розеток на 380. А готовить как-то надо.
Что делать людям? Одни, рассказывает Сергей, стали возить газовые баллоны, что небезопасно, другие пытаются все-таки подключать электроплиты. Разумеется, время от времени бывают аварии.
– Сгорел подъездный щит, – рассказывает про одну из них Нефедов. – Вызывали пожарных, чтобы потушить. Три квартиры остались без света. Наверное, на третий день из управляющей компании приехали, посмотрели и сказали, что «за 15 тысяч мы вам починим». Я сам людям починил все за две тысячи.
У самого Нефедова была похожая история: тоже скакнуло напряжение, и сгорели все электроприборы, подключенные к сети, – телевизор, стиральная машина и прочее.
– Но мне заплатили за ремонт. Я сделал всё правильно, бумаги все оформил, им деваться некуда было просто, заплатили, – рассказывает Сергей и добавляет: – Не каждый способен бегать по инстанциям со всеми этими документами, к сожалению. Но самая большая проблема – это вода. Я могу показать: из крана её пить невозможно.
В подтверждение своих слов Нефедов выносит из дома трехлитровую банку, наполненную мутноватой белесой жидкостью. Запах сероводорода нас не смущает – весь Великолукский район пьет сероводородную воду, другой тут нет. Смущает ясно различимая взвесь: вода вся в крупных черных точках. Что это?..
– Через фильтр её не прогнать. Весь дом специально ездит за питьевой водой, чтобы готовить и пить. Эту воду пить невозможно, даже бельё стирать невозможно. У меня теперь жена возит бельё стирать к тёще, потому что здесь бельё в стиральной машине становится серым, – объясняет Сергей.
Очистные сооружения районного водоканала, похоже, попросту не работают. О таких же проблемах с водой рассказывали нам жители всех населенных пунктов, подключенных к МУП «Велводоканал».
Житель деревни Дубрава Владимир Зарайский мечтает рассказать о проблеме с водой губернатору – веры в главу района больше нет.
– Вся Дубрава сидит без нормальной питьевой воды. Вода у нас, которая подаётся в пятиэтажные дома, непригодна для питья: завышения по мутности в 2,5 раза и по цветности в полтора раза, – рассказывает Владимир Иванович. По его словам, экспертизу он заказывал за собственные средства.
– Роспотребнадзор уже штрафовал их. И всё, ничего не делается абсолютно. Все ссылки идут на одно: денег нет, денег нет, денег нет.
Сам Зарайский питьевую воду покупает – городской водоканал привозит шестилитровые бутыли по 45 рублей. В месяц на чистую воду пенсионер тратит где-то полторы тысячи.
Удивительно! Великолукский район – озерный край, здесь бассейн реки Ловати с притоками, с водой, казалось бы, проблем быть не может. Однако именно от недостатка и низкого качества воды страдает каждый второй населенный пункт. И в большинстве случаев корень проблем – в плохом хозяйствовании. Разрушаются водопроводы и водозаборы, построенные в советские времена, а ремонтом нынешняя районная власть просто не занимается.
– У нас колонка одна, которую мы сами тоже за свои деньги ремонтируем! – рассказывают жители деревни Першино.
Надежда Анатольевна и Антонина Александровна встречают нас на лавочке около дома. Напротив – останки бывшей водоразборной колонки. Из земли торчит шланг, из которого непрерывно льется вода. Сероводород оставляет не только запах в воздухе, но и белесый след по всему руслу ручья.
– Они сгнили от старости, трубы… – рассказывают женщины. – И всё, и воды не стало. И вот с нашей улицы мы собирали по тысяче рублей. Хорошо, что парни из Першина сами съездили, купили эти трубы, сами всё копали, сами всё поставили. И всё, пошла вода опять.
– Вода – это самое основное в деревне, – вздыхают женщины.
Вот и приходится тратить пенсию на модернизацию деревенской инфраструктуры. Потому что от главы района заботы не дождешься.
Гречухино и Рыжково: дорога против воли и дети в опасности
А иногда и хорошо, что нет такой заботы. Воистину порой рвение и работа муниципальных служащих вызывает только одно желание – чтобы те прекратили любую деятельность! В деревне Гречухино Лычёвской волости случилось невероятное: местным жителям построили дорогу… против их воли.
Как такое могло вообще получиться, когда целый район практически стоит на коленях, вынужденный умолять власти проложить дорогу к дому?
– Есть у нас в деревне одна женщина, которой было очень неудобно ездить домой по другой дороге, – рассказывает Ирина Родякова. – И она решила собрать подписи. Нас не спрашивали, не было никакого собрания, мы все здесь собственники, но нас никто не предупреждал, просто приехала техника, и начали делать здесь дорогу. Вот они насыпали песок, и он весь плывёт к соседу на огород!
Ирина объясняет: необходимости в дороге для машин здесь не было. Была тропинка, которой местным хватало, чтобы дойти до других путей. А теперь она вынуждена бояться за жизнь своего ребёнка, потому что другие машины носятся мимо её дома, не сбавляя скорости. Рядом находится поле, на котором активно идёт стройка, поэтому дорогой пользуются и большегрузы.
Соседка Ирины Вера Петровна добавляет: деревня уже имеет центральную дорогу и два выхода. Новую же дорогу построили в нарушение всяких норм, причем за счёт некого таинственного спонсора, который вроде как обязался заниматься и обслуживанием.
– Грейдировать, подсыпать, зимой снег разгребать. Но получилось так, что те дороги грейдируют, а этой никто и не занимается. Потому что её нет ни в одном реестре.
Раньше на месте злополучной дороги был хозяйственный проезд. Вера Петровна подтверждает, его функционал всех устраивал. Здесь могли пройти дети на школьный автобус.
– А теперь у нас возникла такая проблема: мы выезжаем из дома, и нам навстречу едет машина. Мы на данный момент разъехаться с ней не можем. Мы вынуждены с середины дороги сдавать до дома обратно, чтоб пропустить встречный транспорт, – добавляет Вера Петровна.
Но больше всего не повезло соседу, живущему напротив Ирины: его участок стал жертвой неправильного устройства дороги. К настоящему моменту прямо на его огород, на цветущую картошку и прочие сельхозрадости уже два раза переворачивались автомобили. За эту землю в своё время он заплатил 80 тысяч рублей и уверяет: будь тогда здесь дорога, он бы в жизни её не купил.
– Когда, например, зима, вот куда снег сгребать? Правильно, прямо на огород! А я даже столбы бетонные здесь поставить не могу: а если кто-то врежется в них и погибнет?
Жители Гречухина неоднократно пытались добиться ответа от ГИБДД и главы волости. Жалуются, что глава, например, в ответ на просьбу показать хоть какие-то разрешительные документы стала угрожать полицией.
– Мы написали в прокуратуру, нам пришёл ответ, что на данный момент на эту дорогу, которую они строили, нет никаких документов. При этом в администрации объясняют, что со спутника видна дорога, а значит, она зарегистрирована.
Потрясающе. То есть если кому-то из ваших соседей вдруг станет неудобно заезжать на своей машине в горку, помните: вы всегда можете обзавестись спонсором и, наплевав на остальных, проложить себе путь, где вам только заблагорассудится.
К сожалению, этот способ не работает повсеместно: например, в деревне Рыжково Анна Савченкова и Виктория Алексеева который год добиваются безопасности для своих и чужих детей. Здесь школьникам и даже воспитанникам детских садиков приходится добираться до автобусов три километра пешком. Через железнодорожные пути, гаражи и поля.
обеспечить безопасный путь детей до школы.
Дети ходят в садик, в школы. И добираться приходиться иногда, к сожалению, даже с угрозой для жизни.
– Неофициально мы разговаривали с перевозчиками. Они нам говорят, что если бы дорогу вам сделали и плюс если бы договаривались официальные лица, то они согласились бы в определенные часы детей собирать и привозить работников. Но у нас на существующей дороге проводится очень несвоевременное грейдирование. Плюс это объездная дорога. И здесь очень много лесовозов, они её разбивают, поэтому перевозчики в частном порядке нам отказывают, – говорит Анна.
– Представьте: Трубичино, Подберезье, Макоедово – дети этих всех деревень ходят в Лычевскую школу. Для тех, кто живет в Подберезье, путь занимает около сорока минут. Добавьте к этому отсутствие освещения, и вот картина, как дети добираются до автобуса, – добавляет Виктория.
– Власть обязана нас услышать. Мы и ГИБДД сюда вызывали. Много есть нюансов с этой дорогой. За год два раза в дом въехали, потом человека сбили в этом году: он на обочине стоял, – продолжает Анна и жалуется, что общение с администрацией превращается в отфутболивание.
– Мы давно уже Богу молимся, чтобы нынешний глава района тихо, спокойно ушел. Я с ним столкнулась в прошлом году. Человек необязательный, по крайней мере в моем случае, так что пришлось стучаться в вышестоящие инстанции. Если нам с этим поможете, думаю, все жители спасибо скажут.
Поречье: свинство всё-таки началось
В деревне Поречье нас ждали старые знакомые – Владимир Леонов, Нина Колова и их соседи. Их борьбу против строительства вблизи деревни Захарово площадок Великолукского свинокомплекса газета «Гражданинъ» освещала с самого начала.
В какой-то момент, когда на сторону жителей встала замглавы района Лариса Семашко и отказала ООО «ВСГЦ» в выдаче разрешения на строительство, уже казалось, что проект обяжут пройти государственную экологическую экспертизу. Но Семашко была уволена. Уволили и начальника юридического отдела районной администрации. Глава района Сергей Петров отказал в выдаче доверенности на участие в судах жителям волости, и свинокомплекс выиграл суды в вышестоящих судебных инстанциях.
– Глава района Сергей Петров просто наплевал на мнение жителей, только и всего, – вздыхает Владимир Леонов. – На встрече жителей Пореченской волости с главой района и представителями свинокомплекса 100% жителей проголосовали против строительства мегасвинокомплексов. Поречане требовали проведения государственной экологической экспертизы.
Во-первых, комплексы построены выше уровня близлежащей деревни Захарово. Во-вторых, рядом со свинокомплексом нет необходимого количества пахотных земель для внесения жидкого навоза. На близлежащих землях были проведены мелиоративные работы. И кроме того, расстояние от свинокомплекса до близлежащих деревень не обеспечивало уменьшения вредных для здоровья жителей газов до предельно допустимых концентраций.
Это подтвердилось, когда в Захарове, Зайцах, Сапронове и Поречье при направлении ветра от площадок свинокомплекса появился тошнотворный запах, а по санитарным нормам в населенных пунктах неприятных запахов быть не должно. То есть санитарно-защитная зона установлена неверно. Роспотребнадзор должен разобраться с данным вопросом, определить, по какому газу идет превышение ПДК, и принять меры.
Тошнотворные газы человек чувствует только тогда, когда в несколько десятков раз превышена ПДК. Эту истину может проверить каждый гражданин, посмотрев санитарные нормы или свойства газов. Прибывшая по жалобе жителей Захарова комиссия 7 июня проводила замеры концентрации аммиака допотопным методом при отсутствии запаха в деревнях, потому что ветер дул от деревни к свинокомплексу. Но этой комиссии, по-видимому, были нужны именно такие результаты!
От откормочной площадки до Поречья – 3,5 км по прямой, до Захарова – менее километра. Учитывая, что ВСК накапливает и обеззараживает отходы, то есть жидкий навоз, в открытых хранилищах (лагунах), ветер доносит до жилых домов все ароматы свиноводства. Именно этого и пытались избежать жители Поречья. На одном из собраний районных депутатов глава района доложил, что лагуны будут закрытыми. Но слово своё не сдержал.
– Построили две площадки свинокомплекса. Они введены в строй с ноября 2017 года. Прошло семь месяцев, и в конце мая начали возить и сливать 30-тонные емкости за деревней Каменистик, – рассказывает Владимир Михайлович. – Уже через семь месяцев начали сливать, хотя по технологическому регламенту в холодный период года срок обезвреживания должен составлять не менее девяти месяцев с момента заполнения лагуны.
Комиссия по жалобе приехала через две недели – на полях никаких запахов нет, и свинокомплекс утверждает, что на поля вносили чистую воду, т.е. осадки, которые находились в лагунах. За 15 км свинокомплекс неделю возил по несколько 30-тонных емкостей в день просто для слива дождевой воды на поля, которые не запахивались? Это для чего? Чтобы раздолбать и так непроезжие дороги и сделать жизнь населения невыносимой? Не слышит нынешний глава Великолукского района народ.
– Кроме запаха, который теперь вынуждает людей бросать дома и переезжать в другую местность, свинокомплекс принес и другие проблемы. Например, были разбиты дороги, – рассказывает Нина Колова из деревни Захарово.
– Дорога Поречье – Сиверст стала проблемой не только весной и осенью, но и в летний период. Испортив дорогу, свиноводы засыпали ее известковой щебенкой. И теперь этой пылью уже два года дышит народ. Засыпали дренажные канавы у дороги.
В прошлом году, говорит Нина Григорьевна, после многочисленных письменных жалоб в волость и в район удалось добиться, чтобы по территории деревень ходила машина с цистерной и поливала дороги, прибивая пыль. В этом году полива нет.
– Вы понимаете, что сейчас начали ездить 30-тонные машины. Конечно, они очень разбивают дороги. Вопрос на встрече с главой района был поставлен. Он сказал, что сейчас разрабатывается документация на ремонт дороги. Срок разработки документации – 2018 год, а срок ремонта – 2020-й. Обещания далекого будущего, – рассказывает Владимир Леонов.
Конечно, жители Поречья разочарованы своей районной властью. Поразительно, как откровенно чиновники встали на сторону крупного бизнеса в конфликте с простыми людьми. А единственного человека в руководстве района, который пытался поддержать местных жителей, Ларису Семашко выставили за дверь.
При этом местная власть толком не исполняет свои основные обязанности. Владимир Леонов проводит для нас экскурсию по деревне Поречье. Вот стоит памятник жителям сожженных деревень в годы Великой Отечественной войны, а за ним два года лежит гора строительного мусора. Это разобрали на стройматериалы аварийный дом, наверняка с разрешения администрации, а мусор так и бросили. Рядом с крыльцом школы разрушенное здание управления бывшей хозрозницы Поречья – это здание принадлежит Великолукскому райпо.
– Они пытались его ремонтировать, но весь ремонт закончился тем, что снесли крышу и устроили разруху рядом со школой – пример бережного отношения к собственности для детей, – рассказывает Владимир Михайлович.
Он показывает на здание напротив, оно тоже принадлежит райпо. Здесь всегда были магазины, а два года назад устроили пивной бар.
– Так здесь же школа?
– До школы тут на несколько метров больше норматива (по нормативу – 100 метров). То есть по законодательству «все правильно». Но разве разумно было закрывать пивную на старом месте? Там всегда поддерживался порядок, и вид был не такой бардачный, как сейчас, и вдалеке от школы. А ведь эти два здания принадлежат Великолукскому райпо, руководитель которого является областным депутатом, и немалую часть районного Собрания депутатов составляют работники Великолукского райпо.
Поречане не скрывают недовольства нынешней районной властью (закрывающиеся ФАПы и магазины, неотремонтированная школа, дряхлеющее жилищно-коммунальное хозяйство, разбитые дороги, мусорные свалки) и с воодушевлением восприняли новость, что баллотироваться на пост главы района собирается Лариса Семашко. Многие жители деревни намерены её поддержать.
– Какие надежды вы с ней связываете?
– Объективная оценка ситуации и принятие правильных решений, – говорит Владимир Леонов. – Надо разобраться во всем, надо подключить соответствующие ведомства, чтобы они сделали необходимые замеры и – не втихаря – еще раз посмотрели проект, проанализировали, связали реальность и закон. Мы верим, что она все-таки разберется и примет правильное решение. Потому что строительство новых животноводческих комплексов не должно ухудшать условия жизни местного населения.
Может, наступила пора все делать с умом? Выбранной власти – обратить внимание не только на поголовье свиней, но и на людей, о чем и говорится в майских указах президента.
* * *
Двоякое впечатление оставляет путешествие по Великолукскому району. Красивая земля, дубравы, озера – но поля стоят пустыми, а в деревнях полно заколоченных домов. В оставшихся живут в основном пенсионеры, которые всю жизнь трудились в своей деревне, а на старости лет остались без медпункта и автобусного сообщения.
Люди или уезжают, или пытаются строить свою жизнь независимо от властей. Если кто-то и добивается нормального уровня жизни для себя, так скорее вопреки, чем благодаря государственной политике. Как, например, фермер Сергей Барканов. Несколько лет назад ему пришлось уничтожить поголовье племенных свиноматок из-за африканской чумы свиней. Обещанную компенсацию власти так и не выплатили.
Сергей Иванович не сдался и руки не опустил, но жизнь вокруг описывает без оптимизма:
– Не секрет, что всё уничтожили давно. Не только сельское хозяйство – деревню уничтожили. Посмотрите, в деревне нет ни коров, ни поросёнка уже не держат. Даже курёнка уже не держат… Я думаю, уже людей не осталось, кто мог бы возрождать сельское хозяйство. Кто-то доживает уже, нет сил. А молодёжь на это дело не только не смотрит, она даже не думает об этом, чтоб заниматься. Поэтому сейчас вот мы, старые фермеры, доживём свой век – и всё.
Это грустный, но, к сожалению, реалистичный прогноз. Путешествуя по району, мы действительно почти не встречали частных хозяйств. Только Великолукский свинокомплекс чувствует себя вольготно, расширяясь всё новыми и новыми площадками.
Но главное – не отчаиваться. Да, в предыдущие годы власть – и районная, и региональная – много сделала такого, от чего жить стало отнюдь не легче (одно объединение волостей чего стоит!). Съежилась социальная инфраструктура, а инфраструктура жилищно-коммунальная обветшала и пришла в упадок. Но всё можно повернуть вспять, если изменить подход к делу. Перестать закрывать, ликвидировать и «оптимизировать» – начать сохранять, беречь, создавать.
А для этого Великолукскому району нужны другие люди во власти. Люди, которые любят и ценят этот прекрасный край.
По Великолукскому району ездили и разговаривали с народом
Лариса СЕМАШКО, Мария ЛЕВИНА, Светлана ВЕТКИНА.
Людмила Ивановна Герасимова (деревня Плаксино):
«Самый большой район в области — и не смогли отстоять больницу!»
Самое печальное для нас, для пожилых людей, – это то, что не сумели отстоять районную больницу. Она стала теперь городской. В лучшую сторону не изменилось абсолютно ничего. Кадры там постоянные, неплохие, грамотные врачи. Но так как больница считается городской, я не могу просто зайти и записаться. Я должна отстоять очередь в районе, попасть к врачу, он должен меня записать по компьютеру, и только тогда я попаду к врачу. Если заболел, нельзя просто лечь в больницу, надо ждать, пока освободится место. Всего 37 коек в стационаре.
Третий год больница в городе, а ремонта не сделали никакого. Медицинское обслуживание ухудшилось. Частенько самому приходится покупать даже системы для внутривенного введения и физраствор, не говоря о каких-то хороших лекарствах.
Конечно, мы очень недовольны. Самый большой район в области — и не смогли отстоять больницу! Почему Бежаницы смогли свою отвоевать, а наш район не смог, когда мы все состарились и нам требуется помощь? Отдали непонятно зачем, лучше бы добились ремонта.
Андрей Сергеевич Щеглов (деревня Лосево):
«Имеем право требовать от власти выполнения обязательств»
К властям вопросов очень много, а у нас в волости самая наболевшая проблема – это дорога, которая из года в год становится всё хуже, хуже, хуже, и её не хотят ремонтировать. Дорога эта здесь с 1990 года приблизительно. Последний раз, наверное, когда Басов был главой Великолукского района, проложили от Готрова до Иванькова четыре км нового асфальта. Обещали за три года доделать остальное, но власть поменялась, всё поменялось, соответственно, денег нет. Мы всё это понимаем. Но налоги платим исправно, имеем право требовать от власти выполнения обязательств».
Алексей Валерьевич Митенков (деревня Букрово):
«Проблему дураков и дорог в России никто не отменял»
Помню очень хорошо, когда было коллективное хозяйство, когда люди обязаны были ходить на работу. Никогда не пугала никого работа. Помню, я в школе учился, как здесь прокладывали новое дорожное покрытие. Дорога была заасфальтирована, это было такое счастье для нашего бездорожья. Много чего помнится хорошего, а сейчас… Деревня везде забыта.
Проблему дураков и дорог в России никто не отменял. Мы прекрасно видим, как делают ямочный ремонт, как халатно к этому относятся. Почему нет контролирующих органов? Если рабочие неправильно яму заложили, кто-то должен же им подсказать, как правильно! Обидно, что единственная связь с большим миром – это интернет и вот это асфальтовое покрытие, которое с каждым годом всё хуже и хуже.
Любовь Ивановна Калганова (деревня Борки):
«Ничего для деревни хорошего не сделали»
У нас местной власти нет: объединили волости – и теперь мы тут главу волости видим только в первый и третий четверг. А если мне что-то срочно надо, то ноги в руки – и в Поречье. По телефону не дозвониться. Мы были против объединения, но нас никто не спрашивал. Что для населения сделали? Ничего для деревни хорошего не сделали. Сделали только все плохое. Меня, например, это не устраивает. И многих не устраивает, не только меня. Поэтому за нынешнего главу района на выборах осенью голосовать не буду.
Владислав Вячеславович Крылов (деревня Шелково):
«Чтобы деньги расходовались с умом и на то, что гражданам на самом деле нужно»
У меня есть пожелания будущему главе района: побольше денег тратить на обустройство жизни граждан, но главное – чтобы деньги эти расходовались с умом и на то, что гражданам на самом деле нужно. Не на какие-то там далёкие мифические проекты, а именно на то, что нужно сегодня и каждый день.
С Ларисой Семашко я сталкивался по долгу старой работы в лесничестве. Из наших совместных встреч и рабочих отношений я вынес мнение, что человек она серьёзный, ответственный, деятельный, очень инициативный. Я считаю, что Лариса Николаевна в состоянии реально влиять на улучшение жизни граждан. Потому что по всем вопросам, которые возникали, в которых нужно было на самом деле проявить волю, она никогда не устранялась, включалась в работу. И всё, что касалось с её стороны дела, всегда было выполнено точно и в срок».
Геннадий Николаевич Вайверов (деревня Ваши):
«Понятно, колхозы тут не создать, но хоть бы что-то давали заработать!»
В деревне нет ничего: и работы нет, и ничего не взять, ничего нигде не сделать. Всё везде зажато властями! 60 лет я тут живу. Были и колхозы, было и подсобное хозяйство локомотиворемонтного завода, который в городе.
Всё было в деревне — работа была. А теперь в деревне трудно. Почему, например, не организуют старушкам трактор какой? Вот смотрите, тут есть охотхозяйство. В охотхозяйстве два трактора, бороны, пресс, грабилки, машины есть ездить зверей охранять. Зверей, значит, мы охраняем и выращиваем, а бабкам помочь – нет! А что бы в волости иметь трактор, бороны, плуг: бабкам поле вспахать, людям помочь? Этого у нас нет.
Я не знаю, зачем волостная администрация вообще существует. У них никаких полномочий нет. Оформление земли – в городе, паспортный стол – в городе. У нас власть должна народу помогать. Понятно, колхозы тут не создать, но хоть бы что-то давали заработать!
