В тройке лидеров партийного списка «ЯБЛОКА» и по одномандатному избирательному округу №2 в депутаты Палкинского районного Собрания баллотируется удивительный человек – Татьяна Александровна Коротеева.
Она живет в деревне Новая Уситва, одна из улиц которой названа именем ее сына Александра Коротеева. Он служил в разведвзводе лейтенанта Олега Ермакова, который вместе с майором Александром Доставаловым пришёл на помощь шестой роте. Погибли они вместе. Но о гибели сына Татьяна Александровна узнала не от командования, а от соседей – им 8 марта (неделю спустя после трагедии) передали телефонограмму. И сосед, а не те, кто должен был это сделать по долгу чести перед матерью солдата, подбирал слова о постигшем ее горе.
Горе было такой силы, что, казалось, пережить его невозможно. Муж Татьяны Александровны не пережил, он скончался спустя два года после гибели Саши. Саму Татьяну Александровну буквально вытащила с того света дочь – ее единственная теперь опора. А потом увезла в Новгород на несколько лет.
Почти три года назад Татьяна Александровна поняла, что вновь готова вернуться в Новую Уситву – в родные края, к родным людям.
Разговаривать с Татьяной Коротеевой – большое удовольствие. Слушая этого мягкого, интеллигентного человека, легко представить, как любили ее дети – Татьяна Александровна много лет работала с ними: и с подростками в училище, и с совсем маленькими – в детском саду «Колокольчик» Новой Уситвы, и с теми, кто был лишен родительского тепла, – в социальном приюте в Новгородской области. А ещё очень скоро понимаешь, сколько в этой женщине мужества и душевной силы.
– Татьяна Александровна, почему вы решили идти на выборы в Палкинское районное Собрание депутатов?
– Я никогда не работала в органах местного самоуправления, но я очень хочу повернуть власть лицом к людям, сделать ее ближе к нам. Многие мои земляки разуверились в выборах, и я понимаю почему. У людей в жизни столько проблем (особенно у молодых людей, которые выросли в таком маленьком районе, как Палкинский, где практически невозможно найти работу), что вопрос выборов их просто не занимает. Тем более что изменений к лучшему они не видят и надежд на лучшее с выборами не связывают.
Да, после синусоиды девяностых сейчас возникает ощущение, что линия жизни стала более ровной, что-то стабилизировалось. Но такое впечатление, что наш вариант стабильности – это когда большинству одинаково плохо, но мы боимся, как бы не стало хуже.
Знаете, когда я работала в училище, умер Брежнев. Это был 1982 год. И наши учащиеся – в моей группе учились 15-16 летние ребята – взахлеб плакали, они вслух задавали вопрос: «Что теперь будет со страной?» Их можно было понять: они родились и выросли при одном руководителе.
И ведь та стабильность очень отличалась от современной стабильности. Тогда мы жили действительно спокойно, это факт. И поэтому боялись перемен. Как показала жизнь – не напрасно. Потому что развалить старое оказалось легко, а хоть что-то построить – очень трудно.
Я в самый трудный период 1990-х жила в Острове, помню, как там одновременно закрылось несколько заводов и весь город оказался на улице, люди в помойках рылись. Сегодня тот страшный провал вроде бы преодолен.
Но знаете, как больно видеть в Палкинском районе заросшие поля и вспоминать, что у нас было всё — от животноводства до льноводства? Как больно понимать, что в районе ни крупное сельхозпроизводство не развивается, ни малые хозяйства не поддерживаются.
Личные подсобные хозяйства недавно вообще пережили шок, если вспомнить ситуацию с вдруг вспыхнувшей африканской чумой свиней, когда у людей изымали и забивали здоровый скот. Мне не передать их горе, некоторые до сих пор не оправились. Но люди с этим горем как будто остаются один на один.
– У вас тоже такое впечатление, что чем выше уровень власти, тем лучше она умеет отгораживаться от народа? Но при этом, чем дальше власть от народа, тем больше решений, влияющих на нашу жизнь, она имеет право их принимать.
– Да, я недавно сама поняла, что не знаю, кто у нас районный депутат. Депутатов нашей волости я знаю хорошо, мы прекрасно общаемся, а районных – нет. Я и работу главы районной администрации оценить не могу, потому что я её не вижу. А нашему сельсовету и нашей школе только поклониться могу: когда я жила в другом городе, они ухаживали за могилкой Саши – приезжаю, а она всегда в порядке.
Каждый год 1 марта у нас проводят мероприятия памяти 6-й роты и всегда приглашают меня. И всегда так с душой это делают… Спасибо им, помогают чем могут, хотя я стараюсь сельсовет не беспокоить: к местной жизни я привыкла, всё о ней знаю и в какой-то отдельной помощи не нуждаюсь.
Но действительно замечаю, что чем дальше власть от людей (в том же Палкино), тем больше они выпадают из ее зоны внимания. Свой пример приведу: чтобы добраться в Псков на мероприятия памяти шестой роты в марте, я, как правило, вызываю такси из Острова. Палкинская районная администрация с машиной помочь не может, видимо. По крайней мере не предлагает, а по какой причине – не знаю. Хотя в других районах родителям в эти дни с транспортом стараются помочь. Но это ладно, просто этот пример касается меня, а ведь о многом судишь по личному опыту. Вот и я сужу.
– Татьяна Александровна, а какие плюсы есть в проживании в Палкинском районе? Чем он вам нравится?
– Тем, что это моя родина. У нас такие сосны, так хорошо дышится! Даже мои маленькие внуки это чувствуют, когда приезжают на каникулы, а они у меня всё лето с радостью проводят, им очень нравится.
Экология в районе прекрасная, как тут не вспомнить добрым словом всех наших (и депутатов тоже, да), кто смог отстоять эти места от строительства свалки. Природа – единственное, что у нас осталось. Вот наш главный плюс.
Но если бы я была моложе, то плюсов назвала бы меньше. Я-то на пенсии, от работы не завишу. А как быть молодым? У нас их очень мало, уезжают в Псков, в Питер. А здесь остаются пенсионеры и бюджетники. Это прекрасные интеллигентные люди, здесь есть с кем пообщаться, но другой занятости практически нет. И досуга практически нет.
Вот Новая Уситва – большая деревня, а клуба не имеем. В Грибулях клуб есть, а в Новой Уситве нет. В школе можно на какой-то концерт собраться, но вот так, чтобы молодежи было куда пойти (да и не молодежи), такого места не имеем. Был клуб при развалившемся льнозаводе, но тоже развалился, как и завод.
А мне кажется, надо искать варианты. Клуб очень нужен! Я с такой благодарностью вспоминаю нашего заведующего клубом Сергея Тепикина – какой он был молодец. У него было столько кружков для детей, они и пели, и танцевали, а как сам пел! Моя дочь, еще когда здесь жила, ходила в клуб на праздники – на Новый год, 8 Марта, мы с мужем там бывали, интересовались, безопасно ли детей на танцы отпускать. И это было безопасно, он так за ними присматривал. Умер совсем молодым, мы до сих пор жалеем об этой потере. Вся клубная жизнь на нём держалась. И замены не нашлось, и клуб закрыли.
Его могла бы заменить его дочь, но не может же человек заниматься такой работой на общественных началах! На что же жить? Клуба нет, штатной единицы клубного работника поэтому тоже нет. Может, у нас молодежь меньше уезжала бы, если бы ей было здесь интереснее. Или если бы ею кто-то интересовался. Например, районная власть.
– Хочется добавить: другая районная власть…
– Да, поэтому я и решила поддержать «ЯБЛОКО». Повторю, что главной своей задачей считаю повернуть власть лицом к людям. Наверное, это будет нелегко, но я трудностей не боюсь. Меня жизнь научила ничего и никого не бояться.
Беседовала Ольга ВАСИЛЬЕВА.
