18 мая депутат Завеличенской волости Николай Кузьмин получил вызов в полицию: фирма «Формоза-ИТ» обвинила его в клевете. Это, конечно, большая несправедливость: благодаря Кузьмину фирма с начала 2020 года получила столько «рекламы», сколько наверняка не получала за всё время своего существования.
Изготовим любой сертификат
Началось всё с того, что Псковская детская музыкальная школа № 1 им. Н. А. Римского-Корсакова 20 декабря 2019 года разыграла тендер на закупку дизайнерской мебели на 13,3 млн рублей. Контракт в итоге получила единственная поучаствовавшая в торгах фирма «Формоза-ИТ». Вот на эту-то предновогоднюю закупку и обратил внимание тогда ещё просто активист, а сейчас депутат Завеличенской волости от «Яблока» и помощник депутата Псковской гордумы Николай Кузьмин.
«Меня удивила стоимость мебели: стулья – по 100 тысяч, столы – по 300 тысяч рублей, – рассказывает Кузьмин. – Когда я включил поиск по фото, то мне показали, что это эксклюзивная мебель итальянского и немецкого производства. Это удивило ещё больше: контракт имел ограничения, связанные с закупкой мебели за пределами Евразийского экономического союза. И я поддерживаю это ограничение: государственные деньги разумно тратить на отечественных поставщиков».
Николай подготовил заявление в УФАС для главного редактора «Псковской губернии» Дениса Камалягина (признан иноагентом по версии Минюста РФ). Антимонопольщики провели внеплановую проверку вместе с сотрудниками управления экономической безопасности по Псковской области, но признаков сговора между участниками торгов не нашли.
Зато выяснилось, как директор школы обосновала такую цену контракта: она запросила коммерческие предложения от трёх фирм. Одна из них в закупках до этого вообще не участвовала, вторая в последний раз участвовала в 2014 году. При этом директор рассказывала, что лично отвозила бизнесменам коммерческие предложения и потом получала от них ответы.
УФАС не только установило, что заказчик нарушил режим ограничения закупок иностранной мебели, но и нашло переписку с поставщиком, который предлагал изготовить любые сертификаты с любой страной происхождения. Тут уже появился вопрос: а школа действительно купила итальянскую мебель?
Тем более что дорогущих стульев с гусиным пером проверка не нашла, хотя по документам они давно уже были в школе.
«Вы кто такие?»
Защищать вопиюще дорогую мебель ринулся глава администрации города Пскова Александр Братчиков. Он провёл пресс-конференцию, на которой объяснил стоимость стульев тем, что «музыкальная школа – это памятник архитектуры» (заметим, что школа действительно находится в здании, построенном в начале XX века для псковского отделения Государственного банка Российской империи, но какая там была мебель, исследователям неизвестно, поэтому и исторических обоснований для покупки стульев по 100 тысяч рублей не было и быть не могло). Также глава городской администрации сообщил, что стулья пока находятся на складе у поставщика. И отмахнулся от требований журналистов показать товар: «Вы кто такие, чтобы вам показывать? Вы прокуратура или надзорные органы?»
Кроме того, Александр Братчиков заявил, что вся заказанная мебель – российского производства. Но когда дело дошло до арбитражного суда, «Формоза-ИТ» не только не спорила с выводами эксперта, что столы и стулья – немецкого и итальянского происхождения, но даже требовала провести вторую экспертизу, когда первый эксперт указал, что часть стульев всё-таки российские. Требование понятное, ведь такой же российский стул можно было купить за 21 тысячу рублей, а не за 98,9 тысячи рублей, как это сделала музыкальная школа. Второй эксперт вновь однозначно идентифицировал стул как мебель производства итальянской фирмы Shirley Marioni.
Гусиного пера в нём, впрочем, не нашли, но подрядчик настаивал, что подушка из дифференцированного полиуретана – это улучшенная характеристика. Так или иначе, Арбитражный суд Псковской области сделку отменил и обязал школу вернуть стулья подрядчику, а «Формозу-ИТ» – вернуть деньги в бюджет.
«Это просто не те стулья»
А защитники итальянских стульев перешли к нападению, то есть к жалобам на возмутившихся. Мол, неужели вам хороших стульев для псковских детей жалко? И что, нам теперь от пола их отрывать? А ну как пол попортим?
«Вообще, если бы там реально стояли стулья за 100 тысяч рублей итальянского производства, мы бы, может, и не принимали решения о возврате, такое тоже возможно, – говорила «Псковской губернии» руководитель Псковского УФАС Ольга Милонаец. – Но в этой истории стулья не соответствуют техническому заданию. <…> Те компании, чьи сертификаты были приложены и в первый, и во второй раз, отказались от этого товара: мы не производили их, говорят. <…> Дело не в стоимости уже: это просто не те стулья, которые должны были быть поставлены детям», – объясняла Милонаец.
Николай Кузьмин также уверен в своей правоте: «Надо прекращать это безобразие с неадекватно дорогими закупками. Детьми прикрываться удобно и легко, но вы тогда хотя бы условия контракта соблюдайте».
Без конкурса
«Кристальная честность», с которой закупали мебель для музыкальной школы, разбивается о вторую часть той же истории. Кузьмин тогда же обратил внимание, что школа сначала объявила, а затем отменила аналогичную закупку на 10 млн рублей. Через депутата гордумы Дмитрия Пермякова он запросил информацию у городского финуправления.
А как уже выяснила прокуратура города Пскова, директор школы заключила 20 контрактов на поставку мебели общей суммой более 10 млн рублей с тремя юридическими лицами, являющимися аффилированными (то есть связанными между собой). В июне 2020 года в прокуратуре заявили, что закупка намеренно была разбита заказчиком на 20 контрактов на сумму до 600 тысяч рублей каждый, чтобы не проводить конкурсные процедуры.
Тут пора вспомнить, что принятый в 2013 году закон о госзакупках должен был снять все вопросы к госзаказу. По идее, появление сайта, на котором каждый желающий может увидеть и саму закупку, и контракт, и схему, по которой рассчитывалась цена работ, должно было сделать процедуру госзаказа прозрачной. На деле же поменялось мало что.
Заказчик, как мы видим из истории с покупкой «музыкальной» мебели, может раздробить большой контракт на десяток небольших и раздать подрядчикам без конкурса. Может, наоборот, соединять торги, чтобы исключить для мелких подрядчиков возможность поучаствовать в закупках.
Пример – «мусорный» рынок в регионе. УФАС по Псковской области с 2018 года воевало с регоператором, который два года подряд объединял в одну закупку по три района. Лот укрупняли, цена контракта становилась выше, и небольшие местные компании физически не могли участвовать в торгах. В итоге если в регионе в 2018 году было 40 транспортных компаний по перевозке мусора, то в 2020 году осталось уже 13 – остальные обанкротились.
Не защищает закон и от демпинга – намеренного снижения цены подрядчиком на торгах для того, чтобы выиграть контракт. Здесь самая известная история связана с несостоявшейся реставрацией ансамбля Псковского кремля и стен Окольного города к Ганзейским дням 2019 года. Подрядчик из Кургана «уронил» цену почти на 50 %, выиграл контракт у более опытных фирм, но чуда в итоге так и не произошло: исполнитель проект реставрации разработать не смог, проект был забракован, и реставрация не состоялась.
Вывод напрашивается один: как закон ни напиши, а зависит всё от чиновников. Если чиновник недобросовестный, то и антикоррупционный закон работать нормально не будет.
А история с закупкой стульев, конечно, ещё не завершена. Подрядчик продолжает бороться с неоднократно подтверждёнными судами решениями УФАС. Адвокат Артём Мелкумов, который представляет интересы директора музыкальной школы в суде, уже заявил на пресс-конференции в Общественном пресс-центре ПЛН, что на решение арбитражного суда будет подана апелляция. Да и попытки возбудить уголовные и административные производства против Николая Кузьмина говорят лишь об одном: участники аферы со стульями понимают, что молодой политик в этой мутной истории прав.
Нескрываемая поддержка городской администрации ему только помогает.
Борис АЛЕКСАНДРОВ
