Дорога домой совсем неблизкая. Надо выехать с утра пораньше, чтобы приехать засветло, но по осени и зимой все равно не уложиться в светлое время суток, день совсем короткий. Псков проедешь, когда еще светло, а где-то у Опочки настигает темнота, и как-то тревожно на душе, и просишь мысленно Божьей помощи, чтобы добраться благополучно.
Вглядываешься в темноту за окнами машины и представляешь себе родную деревеньку. Где-то далеко за этими бескрайними полями стоит она в объятиях чернеющего зимнего леса, теперь совсем немноголюдная, со множеством нежилых домов, с редкими огнями в окнах.
Старый дом
Один из этих огоньков на краю деревни горит для нас в ночной темени холодных заснеженных далей. Там ждут нас мои пожилые родители, так много повидавшие и пережившие на своем веку. Звоним им с дороги, или они позвонят, с нетерпением дожидаясь нас. Удивляются, что мы все еще так далеко, хоть и выехали с утра.
Дом, которому уже почти пятьдесят лет, совсем не держит тепло, родители мерзнут зимами, но уезжать не хотят. Так и продержались они до того времени, когда отец уже совсем не смог ходить к автолавке за хлебом и носить дрова в дом.
Сейчас, оглядываясь назад, понимаю, что родители были правы, все откладывая и откладывая переезд. В этом построенном на краю деревни доме, теперь уже обветшавшем и требующем ремонта, прошла их жизнь, начинать другую было уже поздно.
Дом наш стоит теперь одиноким и забытым, и нет у него никаких перспектив и никаких надежд подновиться и приободриться, взглянуть на окрестности с весельем и огоньком. Есть ли хоть какая-то надежда на будущее у нашей деревни, жизнь которой катилась под горку все последние десятилетия?.. Может ли быть эта надежда в наше время, так безжалостно стирающее с лица земли тысячи деревень?..
Родные воспоминания
Моя жизнь сложилась вдалеке от дома. По молодости я тосковала по родным местам и жила с надеждой, что буду обитать там хотя бы летом, что построю домик на месте старого клуба: там пригорок и вид на озеро лучше. Но жизнь пронеслась, пролетела, утекла, как вода. Если бы не отдаленность, не отсутствие магазина… И вот опять в преддверии зимы я по-прежнему живу с мыслью, что весной поеду домой, хотя бы на месяц, в апреле…
Весна – это дивный сон, это божий дар нам, людям, и оценить это можем, наверное, лишь мы, жители северной страны, почти полгода скованной холодом, объятой темнотой, когда едва рассветет – и тут же сгущаются сумерки, когда ждешь и ждешь весну, и кажется, силы твои на исходе, но надо как-то продержаться еще месяц-другой… Вот и зайдется душа от невыразимой радости, когда наконец-то тают снега и оживает лес, мир наполняется весенней свежестью, темнота отступает, светлеют дали. В преддверии весны, когда до нее уже только рукой подать, я мысленно благодарю Бога за этот чудесный дар, за счастье видеть вновь пробуждение природы.
Весной мы всегда навещали родителей, и эта весенняя встреча с родиной несла радость. Едешь по берегу Усвячи, такой полноводной, подступающей порой к самой дороге, с левой стороны тебе сопутствует лес, и вот уже впереди мост, а за мостом и деревня. Вот и приехала я наконец-то домой – в Заголодье! И радостно так на душе, бежишь сразу к озеру и в сад.
Жаль только, что выходные длились как одно мгновение: только приехала, а уже пора уезжать… А еще взглянешь на пригорок, где была школа, и сердце замрет в груди от воспоминаний, и диву даешься: куда, в какие неведомые дали всё умчалось…
С тревогой в сердце замечала, что время оставляет все больше следов на облике родителей.
Новый уклад
Когда школу закрыли, то сразу, как-то очень быстро, без лишних сомнений ее разобрали и увезли. Мое поколение было обречено на отъезд из родных мест, мы отправлялись на учебу и по распределению на работу, многие там оставались, заводили семьи, другие уезжали в города с целью найти работу и остаться там жить.
Поколение моих родителей в пору своей молодости строило дома, пришедшие на смену хатам. Наверное, тогда еще никто не осознавал, что они последние новосёлы деревни, а мы, их дети, будем последним поколением, выросшим на вольном лесном просторе…
Деревня наша хоть и расположена на отшибе, но красивее и наряднее соседних деревень, что поближе к дорогам и к цивилизации. Дома обшитые и покрашенные, с резными наличниками. Такими были ее жители: любили и ценили красоту и порядок.
Но как-то все покатилось как клубок: дорог не было, автобусного сообщения и работы тоже… Все хотели для своих детей лучшей доли, чем их собственная. Нелегка крестьянская жизнь: работа от зари до зари, сенокос, заготовка дров, огород…
Вот и разбросало нас по белому свету, да только память не дает покоя, а сердце все живет воспоминаниями…
Не слышно больше в наших краях звона косы по утрам, не стоят на полях стога сена, не пасутся стада, и не радует глаз своей зеленью отава… Но природа не безмолвствует, она живет своей жизнью: все так же щебечут птицы, шумит лес и плачут дожди.
Все так же тянется дорога по берегу Усвячи в обрамлении леса и ведет в деревеньку, что расположилась у озера, сразу за мостом через Холуицу.
Вот только не горит уже больше в ночи для меня огонек в окнах крайнего дома…
Приезжая домой, я всё время пытаюсь запечатлеть то, чего больше нет. Сделать фото так, чтобы выросший ивняк у озера и некошеная трава с сорняками в человеческий рост не попали в кадр, чтобы никаких упавших заборов и покосившихся домов.
Я хочу увидеть на фото то, что есть только в моей памяти и чего уже нет наяву.
И с каждым годом всё труднее и труднее отыскать следы ушедшего… Вот уже не кошен и берег Усвячи по дороге из Глазунова домой, и нет ни одного стога сена… Кусты, кусты, кусты…. На полях, где раньше выращивались зерновые, картофель, лен…
А на всём пути до дома длиною в шестьсот километров встретилось только одно немногочисленное стадо коров в районе Порхова.
Новый уклад признаёт за ценность только прибыль, для идеологов нового строя не существует этой исчезающей России, этих призрачных деревенек вроде нашего Рябцева, до которых добраться можно зачастую только всё той же вековечной полевой дорогой.
И вся наша боль, и наша горечь, и наши слёзы не тронут ничьих сердец. К старому возврата больше нет, как писал когда-то воспевший Русь Сергей Есенин. Крепитесь, выросшие в этих исчезающих деревеньках, для которых они и есть незабвенная малая родина, истоки Родины большой.
Любовь ФИЛИППОВА (КОНОВАЛЕНКО).
Материал взят со страницы автора ВКонтакте с его разрешения.
